www.dutum.narod.ru
И.НЕЧАЕВ РАССКАЗЫ ОБ ЭЛЕМЕНТАХ
Глава третья ВЕЩЕСТВО ГОЛУБОЕ И КРАСНОЕ
Пятьдесят семь и ни одного больше Когда в 1789 году Лавуазье попытался составить список всех элементов, какие существуют в мире, он насчитал их всего тридцать три. Но в действительности только двадцать четыре из них были настоящими элементами. Остальные девять либо вообще не существовали в природе, либо были причислены Лавуазье к элементам только потому, что в его время еще не умели разлагать эти вещества на составные части.
А сорок лет спустя, в год смерти Дэви, химики уже твердо знали о существовании пятидесяти трех различных элементов.
Сам Дэви открыл и указал путь к открытию не менее десятка новых элементов, а остальные были найдены другими учеными различных стран.В начале XIX века жил в Париже некий Куртуа. Когда в Европе начались наполеоновские войны и вырос спрос на селитру, из которой готовят черный порох, Куртуа построил под Парижем селитряный завод. Дела пошли у него неплохо, но скоро он заметил, что медные чаны, в которых готовилась селитра, почему-то чересчур быстро протравливаются насквозь. Куртуа стал доискиваться причины и обнаружил в щелочах неизвестное едкое вещество.
В чистом виде оно представляло собой твердые кристаллики, отливавшие черным металлическим блеском. Эти кристаллы обладали одним необычным свойством: при нагреве они сразу, не плавясь, превращались в фиолетовые пары.
Куртуа дал изучить найденное им вещество знакомому профессору
Клеману. Тот показал его крупнейшему французскому химику Гей-Люссаку. А когда Дэви в 1813 году посетил Париж, то и ему дали на исследование кусочек вещества, которое выделяло фиолетовые пары.
Так был открыт новый элемент — йод.
Это тот самый йод, которым мы все теперь пользуемся, когда нужно дезинфицировать порез, царапину или рану. Только мы для этой цели употребляем не твердый йод, а его раствор в винном спирте.
Спустя несколько лет после открытия йода был извлечен из редкого минерала еще один неизвестный элемент — металл, похожий на калий и натрий. Он оказался совсем легким — только немногим тяжелее самых легких сортов дерева. Если бы этот металл не обладал такой же способностью бурно соединяться с водой, какой отличаются калий и натрий, из него можно было бы делать спасательные круги для утопающих — настолько он легок. Этого третьего близнеца из породы щелочных металлов назвали литий.Скоро и для йода была найдена подходящая «пара». В 1826 году француз Баляр обнаружил в солончаковом болоте, где добывалась соль, неизвестное вещество. По многим своим свойствам оно походило на йод, но это не был йод. Когда новое вещество выделили в чистом виде, оно оказалось тяжелой красной жидкостью с удушливым запахом. Этому элементу дали название бром. Кто знаком с фотографией, тот знает, что все фотографические пластинки, бумага и пленка покрываются теперь соединениями брома с серебром. А соединение брома с натрием продается во всех аптеках как средство от бессонницы.
Несколько новых элементов открыл швед Берцелиус, тот самый, который в 1808 году помог Дэви разложить барий и известь.
Ряд новых элементов был обнаружен также среди благородных металлов. Раньше знали только три благородных металла: серебро, золото, платину. А в самом начале XIX века удалось найти еще четырех близнецов платины — иридий, осмий, родий и палладий. Этим дело не ограничилось. Пятнадцать лет спустя после смерти Дэви, в 1844 году, профессор Казанского университета Клаус нашел в уральских платиноносных рудах еще один элемент, похожий на платину, который он назвал рутений. Это был уже пятьдесят седьмой по счету элемент.
Затем наступило затишье. Больше новых элементов не обнаруживалось нигде.
В те годы, во второй четверти XIX века, стала быстро развиваться промышленность. По Европе и Америке протянулись первые железные дороги. На морях появились первые пароходы. И в поисках сырья для промышленности, в поисках руд, угля и других ископаемых люди забирались в отдаленнейшие уголки земли.
Были собраны богатейшие коллекции минералов и горных пород. Тысячи различных веществ прошли через руки химиков на заводах и в лабораториях и были подвергнуты самому тонкому анализу. Однако новых неразложимых элементов, кроме уже известных пятидесяти семи, не удавалось больше найти.
Может быть, действительно все существующие на земле элементы к тому времени уже были найдены и искать больше не имело смысла?
Нет, искатели элементов не успокаивались. Они рассуждали таким образом:
«Нам, по-видимому, удалось пока изучить только те элементы, которые повсюду попадаются в больших количествах и которые легко отделить от других элементов. Но мы знаем, что все известные нам элементы распределены по земному шару очень неравномерно. Железа, например, много во всех частях света, меди — гораздо меньше, серебра — еще меньше, золота — совсем немного. А рутения вообще на всей земле, вероятно, не больше нескольких десятков тонн. Почему же не допустить, что существуют еще более редкие элементы, рассеянные кое-где лишь ничтожными горсточками или крупицами? Надо попытаться их выследить».
Поиски продолжались, но безуспешно. В Австралии и в Гренландии, под Парижем и на вулкане Везувий находили самые различные горные породы, но все они состояли только из хорошо знакомых элементов. А новых элементов никто не находил.Между тем теперь как будто было гораздо легче отыскивать новые вещества, чем во времена Шееле и Лавуазье.
Искусство химического анализа совершенствовалось с каждым годом. Химики научились не только определять, какие именно элементы содержатся в том или ином камне или глине. Они могли и с большой точностью указать, сколько содержится в этом веществе одного элемента и сколько другого.С одним граммом вещества опытный химик проделывал десятки операций и превращений. Вещество растворяли. Выпаривали. Промывали. Фильтровали. Прокаливали. Обрабатывали кислотами и щелочами. Жгли на огне. Охлаждали во льду. Размалывали в ступке. И ни одной крупинки вещества при этом не теряли.
Были созданы сложные аналитические весы, настолько чувствительные, что на них можно было взвесить пылинку вещества, в тысячу раз более легкую, чем гирька весом в один грамм.
Тонко, необыкновенно тонко научились люди работать в лабораториях.
И все-таки новых элементов ни один химик больше не мог найти.Наконец на помощь химии снова пришла физика, как это уже было однажды, когда открытие физика Вольта помогло химику Дэви.
Тогда новые химические элементы были найдены благодаря электричеству.
На этот раз, полстолетия спустя, открыть новые элементы помог химикам свет.
Два друга, химик Роберт Бунзен и физик Густав Кирхгоф, объединили свои знания и свое искусство и совершили поистине замечательные открытия.27
<<< Оглавление
