www.dutum.narod.ru
И.НЕЧАЕВ РАССКАЗЫ ОБ ЭЛЕМЕНТАХ
Глава вторая СОЮЗ ХИМИИ И ЭЛЕКТРИЧЕСТВА
Шесть штурмовых недель 19 ноября 1807 года должен был состояться очередной Бэйкеровский доклад в Королевском научном обществе. Конечно и на сей раз Дэви предстояло выступить докладчиком. Кто мог оспорить у него эту честь? Какие другие научные работы могли затмить открытие потассиума?
Но к Бэйкеровскому докладу надо было хорошо подготовиться. Надо было собрать много интересных фактов и наблюдении.
И Дэви стремился в немногие оставшиеся недели как можно полнее изучить новое вещество, чтобы к докладу все было ясно до конца. Да и самому хотелось поскорее узнать о потассиуме все, что возможно о нем знать.Эти полтора месяца Дэви прожил как в бреду. Он всегда славился своей манерой вести несколько работ одновременно: бросая одно дело, он сейчас же брался за другое.
Его ассистенты и лабораторные служители сбились с ног. В один и тот же день Дэви ставил сто опытов. Он метался от вытяжного шкафа к электрическим батареям, от воздушного насоса к столу — записывать результаты опыта. Он безжалостно бил лабораторную посуду и ломал аппаратуру. Взрывы потассиума так и чередовались в эти дни со звоном лопающихся колб и реторт.Множество новых догадок непрерывно роились в голове Дэви. Один проект появлялся за другим. И он тут же осуществлял каждый из них, не останавливаясь перед тем, чтобы разобрать ради этого приборы, которые с трудом были сооружены только час тому назад.
Кругом был хаос, грязь, беспорядок. Лаборатория походила чуть ли не на конюшню. Зато к докладу Дэви было известно о потассиуме не меньше чем об ином из старых элементов, над изучением которого бились десятки химиков в течение столетий.За шесть недель Дэви создал целую новую отрасль химии. И он не ограничился одним только потассиумом.
Разложив едкое кали, Дэви тотчас же принялся за другую щелочь — за едкий натр. И этот был расщеплен электрическим током! Как и едкое кали, он оказался сложным веществом. И, как едкое кали, он состоял из кислорода, водорода и неизвестного до тех пор металла.Этот второй металл был удивительно похож на потассиум. Он тоже был легок, хотя и чуть потяжелее потассиума. Он тоже имел серебристый блеск и без труда резался ножом, хотя и был чуть потверже потассиума. Он тоже быстро изменялся на воздухе, так же бегал с шипением по воде, но пламени, правда, при этом не было. Он тоже оставался спокойным в керосине, с кислотами тоже воспламенялся, но пламя у него было не лиловое, как у потассиума, а густо-желтого цвета.
Одним словом, Дэви открыл для науки сразу два сходных элемента — элементы-близнецы. Они, правда, кое в чем отличались друг от друга, но сходства у них было гораздо больше, чем различий. Второй металл был немного менее активен, чем потассиум, — вот и все.
Впрочем, и он обладал еще достаточной активностью для того, чтобы прожигать отверстия во льду.
Дэви назвал его содиум, так как он получил его из едкого натра, а едкий натр иначе назывался каустической, то есть едкой, содой. Металлы, открытые Дэви, и по сей день называются в Англии потассиум и содиум, а у нас они известны под названием калий и натрий.
Шесть недель Дэви экспериментировал не покладая рук. Работа продвигалась с невероятной быстротой.
Не думайте, однако, что он в эти дни сидел безвыходно в лаборатории.
Несмотря ни на что, светская жизнь продолжалась. Приглашения следовали за приглашениями — сегодня на бал, завтра на обед, послезавтра на то и на другое.
И Дэви, великий Дэви, у которого из головы теперь ни на секунду не выходили его удивительные металлы-близнецы, охотно являлся во все дома, куда его звали.Так он разрывался на части между потассиумом, содиумом и аристократическими гостиными. Кроме того, он занимался поэзией. И еще ему предложили обследовать тюрьмы. Там свирепствовал тиф, и Дэви должен был найти хорошее дезинфекционное средство, чтобы не дать болезни распространиться.
Он увидел там страшные погреба, клоповники, изможденных арестантов. Эти люди были желтыми от спертого воздуха, дурной пищи и болезней. Чем им, собственно говоря, могла помочь химия? Ничем, разумеется. Но Дэви не отказывался и ездил, куда его приглашали.Приближалось 19 ноября, день выступления в Королевском обществе. Дэви падал с ног. Он осунулся, глаза его ввалились, лицо стало бледным.
Но он не сдавался. Он засиживался в лаборатории до трех-четырех часов ночи. И рано утром снова был уже там — раньше всех. К вечеру он вспоминал, что должен быть на обеде у лорда Икс, и мчался туда сломя голову.
— Отчего это наш Дэви так растолстел? — спрашивали иногда его знакомые друг у друга.
— А сегодня он опять худ, вы заметили? — говорили они при следующем его посещении. — Что за чудесные превращения!
Секрет объясняется просто. Он всегда так торопился, что ему приходилось выгадывать время на смене белья. Когда из лаборатории надо было ехать на бал, он не переодевался, а натягивал свежее белье прямо на старое. На другой день он опять надевал новую рубашку. Так у него набиралось их с полдюжины, одна на другой. Потом он улучал момент, сразу снимал все и мигом худел, удивляя друзей и знакомых.
Впрочем, разговоры об этом, возможно, были только сплетней...Наконец наступил день Бэйкеровского доклада.
Дэви выступил и рассказал обо всех бесчисленных экспериментах, которые были проделаны им за последнее время. В заключение он показал оба металла-близнеца в действии. Они бегали по воде, взрывались, взвивались фейерверком в воздух. И каждый мог убедиться в том, что это все же настоящие металлы, сияющие в керосине серебристым нежным блеском.
Члены Королевского общества были глубоко потрясены.
Немедленно о новых открытиях Дэви заговорили газеты.
«Как! — изумлялись все, кто способен был изумляться. — В обыкновенной соде, в обыкновенном поташе обнаружены такие невероятные металлы! Металлы, которые легче дерева, мягче воска, горючее угля. Что ж это такое? Ведь этак, пожалуй, завтра начнут чуть ли не из нюхательного табака добывать электричеством золото, алмазы или еще черт знает что!»Могущество науки редко проявлялось так наглядно и убедительно, как в этот раз. И целый вихрь восторженных похвал и приветствий обрушился на Дэви.
22
<<< Оглавление
