Однажды в интервью корреспондентка,
Польщённая моим вниманьем к ней,
Черкая карандашиком пометки,
Спросила: «Убивал ли ты людей?»
И видя, что не тороплюсь с ответом,
Добавила, взглянув в окно, на свет:

«Скажи, а что ты чувствовал при этом?
Наверно, жалость? Все же – человек!»

А я вдруг вспомнил серпантин-дорогу,
Фугасы, пулеметы на горе,
Сапера – друга верного Серёгу,
Разорванного в клочья в ноябре.
Улыбчивого, доброго пилота,
Его семью в деревне на Оке,
И экипаж, сгоревший в вертолёте.
С десантом вместе. Это – в январе.
Отметки непонятные на карте
И кишлаки, объятые огнём,
И школу, что сожгли душманы в марте,
И школьников, сгоревших в ней живьём.

Ну а теперь – прости за откровенье –
Я отвечаю на прямой вопрос:
Что чувствовал я? Удовлетворенье.
И, может быть, совсем немного – злость.

Не морщитесь, я – гуманист, поверьте,
Но я горжусь работою своей.
Я убивал людей, но – каждой смертью
Предотвращая тысячу смертей.

 

Сергей Романов

Сергей Романов служил в Афганистане, Чечне, выезжал в спецкомандировки в другие страны. Подполковник запаса. Награжден орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги»; мастер спорта международного класса, пишет стихи.